ТРИ ДОСТОИНСТВА ФИЛОСОФИИ ФЁДОРОВА

I

Начатое Христом дело воскресения умерших Фёдоров прояснил в самом неожиданном аспекте, создав общие контуры стратегии имманентного воскрешения мертвых. Это самая фантастическая из самых фантастических идей, взятая в самом позитивном значении этого слова. Тысячи фантастов десятки лет в прошлом и этом столетии работали над разгадкой кодов долговременного будущего человеческой цивилизации, - фантастов научных и не имеющих с наукой ничего общего. Чего только не возникало на поприще их художественного воображения - межгалактические путешествия, превращение людей в киборгов и киборгов в людей, абсолютная виртуальная реальность, но, чтобы кто-нибудь из них, хотя бы для разминки правого полушария, попытался разработать сюжет всеобщего воскрешения мертвых не в комично-ужасной канве выедающих человеческие мозги зомби, а в аспекте реализации долга перед нашими умершими предками, - нет, до этого дело не доходило никогда. Такое ощущение, что некая властная сила наложила табу на человеческий интеллект и воображение творить в данном направлении.

А вот Николай Фёдоров не побоялся пойти по этой заросшей тропе постхристианской цивилизации, и не просто пойти, но и зажечь многих своим энтузиазмом, впрочем, не столь многих, чтобы его теория преодолела шарм одиозности. Однако вечность тем и хороша, что и маленькая ее часть остается вечностью, и ничтожная вероятность маленькой части вечности тоже вечность. Но в Общем Деле сквозит не вероятность, а радостная необходимость: при ближайшем рассмотрении иного способа объединить человечество и спасти от самоистребления нет. Общее Дело не просто путь к абсолютному благу, оно само по себе это благо. Даже если бы вдруг оказалось, что всех умерших нет возможности воскресить, одна только попытка сделать это несравненно предпочтительнее медленного сползания человечества в технологическую сингулярность.

II

Методология Общего Дела бросает новый  свет на материю христианства и позволяет увидеть его живую суть. Ни для кого сегодня не является секретом, что наша вера пребывает в серьезном кризисе. Более того, в последние несколько столетий в христианской среде утвердилось и приобрело форму устойчивого предрассудка убежденность в том, что будто бы так и должно быть: вера Христа якобы будет хиреть до тех пор, пока не придет Он Сам в прокурорской мантии, - пока не придет и всех не накажет: злых адом, а добрых – вечной летаргической спячкой в так называемом блаженстве рая. Ибо нельзя бодрствовать в раю и знать, что миллиарды людей оказались добычей ада и вся человеческая история обанкротилась полностью и окончательно. Но самое чудовищное из того, что выдумала наша эпоха, так это вера в Антихриста как в предтечу Христа, пусть и враждебно настроенного против Него, но всё же как в предтечу, как в знамение Его скорого прихода.

Смотрите Тонкий соблазн Антихриста.

Проект Николая Фёдорова позволил нам усомниться в истинности этой мертвой абстракции, рядящейся в тогу христианства. Мы поняли, что Царство Божье может быть исполненным жизни, бодрости, счастливой пассионарности, творчества и настоящей любви, - не любви тепленькой и вялой спиритуалистических ханжей, считающих себя набожными, а сильной, самоотверженной любви людей, воскрешенных духовно и – что не менее важно – телесно, любви, лишенной болезненной страсти, но не силы Страсти.

Мы увидели великий смысл в символике и таинствах православия. Нам открылось, что, причащаясь Телу Христа, мы причащаемся не столько магии искупления, сколько Делу и Страсти искупления. В свете Фёдоровской философии нас поразила неслучайность таинства Евхаристии: вкушая кусочки Плоти и впитывая капельки Крови, мы расходимся во все стороны, но должны жить так, чтобы из кусочков Плоти и капелек Крови составилось единое воскресаемое Тело Христово. Так что таинство Евхаристии оказалось не только обрядом, но, скорее, клятвой жить по Христу и делать то, что делал Он, и больше того (Иоанн, 14, 12).

Итак, в свете Фёдоровского учения мы явственно увидели глубокий кризис христианства, но не отчаялись, потому что одновременно мы увидели временность кризиса христианства. Человеческое будущее оказалось альтернативным. Стала понятна суть слов Христа, что человечеству не дастся иных знамений, «кроме знамения Ионы пророка» (Матф. 12, 39). Ниневитяне по слову пророка Ионы покаялись, и пророчество было отменено. Стало быть, все мрачные пророчества о будущем человечества условны.

       Николай Фёдоров: «Нужно глубоко, твердо усвоить себе идею долга, чтобы при тех невообразимых трудностях, кои предстоит преодолеть человеку и кои могут напугать самые смелые воображения, не впасть в отчаяние, не потерять всякой надежды, чтобы остаться верными Богу и отцам. Только чрез великий, тяжкий, продолжительный труд мы очистимся от долга, придем к воскрешению, войдем в общение с Триединым, оставаясь подобно Ему самостоятельными, бессмертными личностями, во всей полноте чувствующими и сознающими свое единство. И только тогда мы будем иметь окончательное доказательство бытия Божия, будем видеть Его лицом к лицу».

III

До сих пор непознанным  достоинством Федоровского учения является его позитивная методология, настолько отличающаяся от неоклассического  позитивизма, насколько жизнь по вере отличается от жизни по закону.

В основе мейнстрима современной науки лежит опыт вечно сомневающегося рассудка. Мир столь же недоверчиво относится к человеческому рассудку и не спешит открываться ему. Однако существует негласная убежденность, что Вселенная внутренне закончена и подчинена системе незыблемых законов, которые человек должен познать и научиться использовать в своих интересах.

Точка зрения Николая Фёдорова: в природе нет гармонии, природа – губительная, смертоносная сила, угрожающая существованию человечества. Под смертоносной силой природы читатели Фёдорова понимают природные стихии – холод, жара, землетрясения, засухи и пр. Но всё это лишь малая часть смертоносной силы природы. Вселенная противоречива сама в себе и в качестве таковой разрушительно воздействует на человеческий разум. С определенной степенью условности можно утверждать, что Вселенная не состоится, распадется, растворится в ничто, если человек не согласится духовно и властно присутствовать в ней. А ещё точнее будет сказать, что Вселенной нет, что то, что мы считаем объективной реальностью, есть постепенно, в течение миллиардов лет, расплывающаяся иллюзия коллективного сознания нашего первородного греха.

Фёдоров критикует европейский позитивизм за «превращение мира в представление, в фикцию». И у таких философов, как Н. Бердяев, может сложиться впечатление, что Фёдоров здесь солидарен с материализмом, который постулирует существование объективной реальности. Дескать, мир видится позитивистам фикцией, а на самом деле мир представляет собой объективную реальность. Но методология Н. Федорова иная, по духу истинно христианская: мир, в самом деле, фикция, но это ненормально, и вина за такое положение вещей, при котором Вселенная оказывается постепенно распадающейся иллюзией, лежит на праздном интеллекте человечества, отделенном от его миссии Общего Дела.

   Фёдоров: «Обращение мира в представление есть последнее слово ученого сословия; будучи порождением праздности, внешнего бездействия (если мышление не считать делом, действием) и индивидуализма, превращение мира в представление есть последнее исчадие праздности, как матери пороков, и солипсизма (или эгоизма), как отца преступлений. Следствием этого главного порока (обращение мира в представление) являются два другие: морфинизм и гипнотизм, потому что если мир есть представление, то обращение неприятных представлений в приятные посредством морфина, эфира и т. п. было бы уже решением мирового вопроса».

По сути, это пророчество: отвращение человеческого интеллекта и воли от Отца и Троицы приведет к совершенствованию техник самоопьянения и тоталитарных идеологий, пока мир не схлопнется в технологическую сингулярность. И тогда Вселенная окажется иллюзией не только в себе, но и для себя.

По Фёдорову Вселенная, оставаясь коллективной иллюзией первородного греха,  еще только должна обрести истинное бытие.

Фёдоров: «Наше назначение может заключаться только в том, чтобы быть орудиями исполнения воли Божией в мире, орудиями управления той силою, которая, будучи предоставлена своей слепоте, несет голод, болезни и смерть, несообразно нуждам распределяет свои средства и дары, несет дождь туда, где его не надо, сожигает там, где нужно только согревать, и т. п. Итак, мы виновны не в том только, что делаем (хищничество), но и в том зле, которое происходит по нашему бездействию. Нельзя даже сказать, что Бог создал слепую силу, ибо Он создал и разумную, и только по бездействию последней творит зло первая. Поэтому заповедь, заключающаяся в первом члене Символа Веры, требует от всех без исключения и знания природы, и управления ею, чтобы обратить ее из смертоносной в живоносную».

Стало быть, когда произносим «Верую в единого Бога Отца, Вседержителя, Творца неба и земли…» мы должны верить деятельной верой, как сказано в Евангелии: «…имейте веру Божию, ибо истинно говорю вам, если кто скажет горе сей: поднимись и ввергнись в море, и не усомнится в сердце своем, но поверит, что сбудется по словам его, – будет ему, что ни скажет». (Мк. 11, 23)

Обычно понимают этот член Символа так: дескать, Бог в далеком прошлом создал Вселенную... - Но так понимать неправильно, поскольку такое полагание видит Бога творящим во времени, тогда как время было создано вместе с остальным творением. Истинное творение осуществляется в вечном настоящем, и надо верить, что Бог не будет творить нас без нашего согласия, и мы даем согласие на собственное существование, только участвуя в Общем Деле. Без того, мы рано или поздно потеряем не только свое будущее, но и прошлое - навсегда.

Идея о «брошенности человека в мир» есть выдумка экзистенциалистов. Деятельная вера есть соучастие в творении мира и себя. Без веры и сам человек как бы еще не приведен в существование, являясь иллюзией самого себя. Неслучайно, что «символом» в древности называли часть разделенного предмета, чтобы при встрече двух людей, каждый из которых имеет свою половинку предмета при себе, они могли соединить эти половинки и удостоверить истину своего единения. Так творчество Бога и наша вера составляют единство.

Вера без дел мертва. Фёдоров: «Только делая, осуществляя на деле, можно понимать».

Итак, вот она истинно позитивная методология Фёдорова: всё сущее может быть понято только через призму будущего Общего Дела Бога и Человека. Не предполагая делания, Вселенная НЕ ЕСТЬ, то есть, подлинно не существует, и своей противоречивостью калечит человеческий разум, заставляя его хоронить себя в иллюзиях. Имея решимость осуществлять Общее Дело, Вселенная видится непротиворечивой и укладывается в единую картину мира, которую невозможно составить без предположения будущего сотворчества.

Такая методология предполагает будущую возможность человечества соединять времена, формируя кольца времен, а также проникать в прошлое. По сути, каждое исполненное пророчество одновременно есть и пророчество возможности проникать из будущего в прошлое. Это может не сопровождаться возникновением временных парадоксов только в одном случае: если прошлого еще нет, и его надо создать, как создают фундамент дома. Стало быть, будущее человечество, достигшее степени консолидации, сопоставимой с консолидацией Тела, присутствует уже теперь, как Сын Человеческий, одновременно и зависимый от нас, и направляющий нас к единой цели.

Такое видение, являясь теорией абсолютности Сына Человеческого, некогда позволит нам избежать оков теории относительности, константой скорости физического света делающей Вселенную чуть ли не навсегда удаленной от нас.

Несколько иначе об этом в Пророчество о всех пророчествах.

ФИЛОСОФИЯ ОБЩЕГО ДЕЛА