О либерализме
ФЁДОРОВ О ЛИБЕРАЛИЗМЕ
Н. Федоров: "Несовершеннолетие рода человеческого ни в чем так не выражается, как в суеверном преклонении пред всем естественным, в признании за слепою природою руководства разумными существами (естественная нравственность); и в таком состоянии несовершеннолетия, или детства, находятся не дикари, не молодые народы, а устаревшие, вовсе не замечающие своего суеверия и даже гордящиеся своею свободою от суеверий. Так было в древней истории, так происходит и в новой, и такое детское состояние начинается обыкновенно в эпоху падения народа, хотя самому народу оно и представляется процветанием. Настоящее детское состояние Западной Европы есть то же язычество, но только секуляризованное, начавшееся с эпохи так называемого Возрождения. К естественному, пред которым суеверно преклоняются, относится и смерть, страх пред которою заставляет, наконец, призывать ее как освободительницу от этого мучительного страха, писать ей гимны, прославлять ее…"
КОММЕНТАРИЙ
Наиболее часто говорят об экономическом либерализме – идеологии, которая ограничивает роль государства в национальной экономике только микроэкономическими функциями. В рамках данной идеологии государство не вправе устанавливать свои цели, но должно приспосабливаться к «естественному порядку вещей», не смеет воздействовать на весь рынок, но должно только дополнять его, осуществляя то, что рынок осуществить не может: антимонопольную деятельность, производство общественных благ, устранение негативных побочных эффектов и т.п.
Сегодня меньше говорят о более широком либерализме - защищающим гражданские права человека в диспозиции к государству. Государство должно быть ограничено перед лицом человеческой свободы, но, если ограничивающая государство сила будет какой-то третьей, внешней по отношению к государству, силой, то это может быть только стихийное движение масс – революция, которая опасна тем, что она-то как раз и приватизирует ту свободу простого человека, ради которой как будто бы восстает против государства. Само государство, без посторонней помощи, должно быть способным ограничивать свои императивы, и оно делает это организацией конкуренции партий и разделением властей. В результате свобода понимается слишком узко – в пассивной ипостаси. Человек выбирает между мотивами, а мотивы в режиме гномической воли борются за человека. Какой мотив окажется сильнее, тот и побеждает. Человек, пассивно определенный своими мотивами, лишь потребитель.
На поверку выбирать в заданном контексте – значит отказываться от своей воли. Всякое воздействие воли нарушает конкуренцию мотивов. Выбор одной из альтернатив есть отказ от другой альтернативы – меньшей альтернативы. Удовлетворение наступает тогда, когда альтернативы оказываются одинаковы и человеку всё равно, какую из них выбирать. В долговременном периоде это смерть. Вот почему смерть почитается в либеральном обществе, но почитается парадоксально. Массовая культура западного общества изобилует триллерами, детективами, смертельными драмами и ужастиками. Привлекает то, чего, казалось бы, надо бояться.
Та же история с так называемым «терроризмом». Понятно, что если бы не было страсти СМИ, ориентированного на массового потребителя к шокирующим сценам, не было бы терроризма, как не было его, когда не было СМИ. Здесь уместно упомянуть статью Существует ли терроризм?
Итак, свойственное извращенному либерализму преклонение перед "естественным порядком вещей", есть не что иное, как язычество, проявляющееся либо в форме фетишизма и идолопоклонства, либо в качестве магии. См. Ад, или добровольная судьба постхристианского язычества.